Картинка

«Белый куб. Август»: выставка-рассуждение о картине мира

Рассказ куратора экспозиции Андрея Егорова о произведениях, представленных на экспозиции.

В середине августа в ММОМА в Ермолаевском переулке открылась выставка «Белый куб. Август». Выставка является частью программы «Коллекция. Точка обзора», разработанной специально для Образовательного центра MMOMA. Кураторами экспозиции выступили Анна Арутюнян и Андрей Егоров. Команда ART FLASH поговорила с Андреем Егоровым и выяснила о проекте всё самое интересное.

Образовательный центр ММОМА в Ермолаевском переулке

В Московском музее современного искусства нет постоянной экспозиции как таковой. С 2017 года в Образовательном центре MMOMA в Ермолаевском переулке реализуется специальная программа «Коллекция. Точка обзора», в рамках которой музей показывает работы из своих фондов. Всего в музейной коллекции находится больше 10 000 произведений искусства, которые были созданы с начала XX века до сегодняшнего дня. Андрей Егоров считает коллекцию «программно эклектичной» и говорит о ней следующее: «Это своего рода калейдоскоп, потому что представлены самые разные направления, течения, имена. Есть и авангардная линия, и академическая, есть реализм, есть наивное искусство, есть нонконформизм, а также большое многообразие художественных практик за последние 30 лет. Это такой мощный ресурс». 

По словам Андрея, программа предполагает «камерные, лабораторные проекты, которые позволяют экспериментировать, тестировать разные подходы к материалу и способы показа». Одним из таких проектов стала текущая экспозиция, полное название которой «Белый куб. Август. Заметки к иконологии «картины мира»».

Вводное слово перед выставкой

Разъясняя выставочную концепцию, Андрей подчеркнул, что при работе над проектом было интересно рассмотреть диалектику понятия «картина мира»: «С одной стороны, это укоренённая философская идея, которая означает «мировоззрение», субъективное мироощущение, набор ценностей и жизненных ориентиров. С другой стороны, здесь есть определённая игра слов, метафоричность, ведь «картина мира» — это буквальное изображение, попытка запечатлеть мироустройство, показать визуальную формулу мира, тотальности бытия».

Продолжая рассуждать о концепции выставки, Андрей поясняет значение её названия. С одной стороны, оно отсылает к двум конкретным работам на выставке — инсталляции «Белый куб» Николая Наседкина и картине «Август» Евгении Буравлёвой. С другой стороны, оно обозначает нейтральное музейное пространство (белый куб), и указывает на время открытия выставки (август). То есть, название, словно шифр, отсылает к пространственным и временным координатам экспозиции.

Вообще, неоднозначность трактовок и возможность разного прочтения как смысла отдельных работ, так и всей выставки — среди главных свойств экспозиции. «Сама выставка — это приглашение смотреть на мир именно диалектически, размышлять, быть готовым к разным впечатлениям и встрече с разными художественными мирами», — рассказывает куратор.

Про актуальность выставки куратор говорит следующее: «В наши времена, особенно в начале XXI века, происходит тотальная цифровизация, появляются новые средства коммуникации, ускоряется передвижение. В то же время появляются новые границы, новые вызовы и кризисы и, хочется надеяться, новые решения. В этой неопределённости всё более актуальным становится понимание «картины мира» — не важно, ведем ли мы разговор о едином глобальном миропорядке или о разных вариантах построения действительности и образа будущего».

Андрей рассказывает про выбор художников, чьи работы представлены на выставке. Кураторам было важно подобрать произведения, которые предлагают свои версии обобщённого изображения реальности, свои уникальные способы «мировидения». При этом, как и на других выставках программы «Коллекция. Точка обзора», им было важно показать художников разных направлений, работающих в разных техниках и в разных медиа. Поэтому кураторы также пригласили к участию нескольких художников, которые не представлены в коллекции музея. Их работы были взяты у напрямую или у частных коллекционеров. Возможно, некоторые из этих произведений в будущем пополнят фонды ММОМА.

Выставка. Основное пространство

Выставка расположилась на двух этажах Образовательного центра ММОМА. У входа в основное пространство экспозиции на третьем этаже можно увидеть первую работу — «Посвящение №2» дагестанского художника Апанди Магомедова.

По словам Андрея, инсталляция стала «прекрасным инициалом» для выставки, поскольку визуально она напоминает «панно, где художник как будто кодирует бесконечную систему мироздания через бинарный ритм вертикалей и горизонталей, светлых и тёмных тонов, чередование хаоса и порядка». Кроме того, это произведение напоминает ковёр, прихотливые узоры которого также воплощают сложность картины мира. Несмотря на схожесть с текстильным изделием, работа сделана из дерева и левкаса — это грунт, который традиционно используют в иконописи.

Входя в зал, зрители видят инсталляцию в виде большого белого куба, которая уже упоминалась при обсуждении названия выставки. Слева от куба находятся три работы — серия графических листов нижегородского художника Якова Хорева, уподобленных дневниковым заметкам, которые будто рождаются из шрифтовых упражнений и пиктограмм, картина Николы Овчинникова и графическая композиция Сергея Шарова.

Холст «Лабиринт № 3» Николы Овчинникова выделяется своим масштабом и строгой квадратной формой. Куратор говорит о том, что «работа содержит в себе три визуальных слоя и предполагает динамическое восприятие». Наиболее очевидный слой — это сам лабиринт, который является копией средневекового напольного лабиринта из французской готической церкви. Второй — это копия картины Рембрандта на ветхозаветный сюжет о слепом Товите и ангеле, как бы проглядывающая на фоне. И последний образ — это нанесённый на дорожки лабиринта морской пейзаж в духе французского предромантического художника Клода Жозефа Верне.

Содержание этой работы Андрей объясняет так: «Здесь изображён христианский лабиринт. Это метафора духовного пути, паломничества к спасению, а также образ плутания в земном мире в поисках смысла. Овчинников актуализирует эту вечную идею в постмодернистском ключе, «микшируя» различные визуальные коды и уровни реальности».

Рядом находится графическая картина «Танец Саломеи» Сергея Шарова, исполненная цветными карандашами. Андрей поясняет, что немногочисленные работы этого чрезвычайно интересного московского художника редко показываются на выставках. Конкретно эта работа, созданная еще в конце 1960-х гг, была обнаружена в коллекции Филиппа Рукавишникова — сына скульптора Александра Рукавишникова — и любезно предоставлена им на выставку. «Нам было очень важно включить в экспозицию работу, которая бы представляла собой очень скрупулезную, рациональную и, скажем так, перфекционисткую модель многообразия мира», — добавляет Андрей.

Шаров предлагает зрителю замысловатый сюжет, в котором, если хорошенько приглядеться, можно обнаружить множество увлекательных деталей. Андрей поясняет: «На картине, напоминающей ребус-головоломку, как бы симультанно разворачиваются многочисленные микрособытия. Заложенные художником знаки и отсылки сложно расшифровать без подсказок, но они приглашают зрителя к интерпретации, запускают работу воображения».

Рассматривая композицию Шарова, можно заметить вход внутрь «Белого куба» Николая Наседкина. Андрей отмечает, что работа специально развернута в пространстве так, чтобы вход был виден не сразу. Если снаружи инсталляция выглядит как минималистическая скульптура, «герметичный объект или вещь в себе», то внутри царит живописный хаос пастозных бело-черных мазков, который может напомнить то ли о вьюжной ночи, то ли о космических вихрях.

«Для автора эта работа связана с конкретными событиями его жизни. В конце 70-х годов, будучи молодым человеком, Наседкин работал санитаром в психиатрической больнице в Ленинграде. Однажды пациенты начали драку, и будущему художнику пришлось их разнимать. Память об этом конфликте впоследствии вдохновила его на создание работы, которая заставляет задуматься о ментальном здоровье и норме, о том, что происходит в сознании разных людей, о загадочной природе психики, души», — рассказывает Андрей о произведении.

Выйдя из куба, идём в правую часть зала, где расположено большинство работ. Произведения соотносятся друг с другом перекрестно, и каждое следующее визуально или тематически перекликается с предыдущим. Так, мы видим ироничный урбанистический коллаж Яна Гинзбурга, посвященный остановившему производство московскому ЗИЛу и коммерческой джентрификации этого заводского района; серию тончайших полуабстрактных офортов о сотворении мира, созданных Агне-Марией Силкинайте; знаменитую кинетическую скульптуру «Космос» Вячеслава Колейчука, буквально переворачивающую привычный образ реальности за счет отражения в параболическом зеркале; «в равной степени знаточеский и ностальгический фотографический каталог» портативных камер, производившихся на Красногорском механическом заводе, Анастасии Цайдер, дополненный видео, в котором инженер-демиург собирает из деталей советскую камеру «Зенит»; а также яркое, энигматичное живописное полотно с людьми, смотрящими то ли в смартфоны, то ли — через темную пленку — на солнечное затмение, Алексея Дубинского.

В углу зала обращает на себя внимание масштабная инсталляция Тима Парщикова «Великий побег», которая составлена из разноформатных планов эвакуации, напечатанных на холстах. Название произведения — аллюзия на одноименный американский кинофильм 1963 года. Расположение же самих планов эвакуации на двух смежных стенах отсылает к «Последней футуристической выставке картин «0,10»», которая открылась в 1915 году и впервые представила супрематические работы Казимира Малевича, в том числе «Чёрный квадрат».

Андрей поясняет, что все планы эвакуации, включая центральный квадрат в «красном углу» точно соответствуют по размерам работам Малевича, показанным на выставке «0,10». «Тим Парщиков известен как фотограф, а эта работа для него не совсем обычная. Он собрал здесь настоящие эвакуационные схемы из торговых центров, музеев и так далее. Они визуально довольно изобретательные и привлекательные, чем-то напоминают эксперименты русских авангардистов XX века, но абсолютно бесполезны с функциональной точки зрения и похожи на лабиринты из компьютерных игр или чертежи космических кораблей. В экстренной ситуации по этим точным рациональным схемам едва ли возможно выбраться из здания».

Последней работой в основном пространстве выставки является картина Евгении Буравлёвой «Август». Зрелищный панорамный вид вспаханного поля и неба, встречающихся на горизонте, размещен на воздушно-голубой стене, что создаёт ощущение «левитирующего пейзажа». Место и время здесь вполне конкретные — пейзаж создан в последний месяц лета в родной для Буравлевой Кировской области, а будто вырастающая из земли женская фигура на среднем плане является автопортретом художницы. При этом «такое изображение природы, соединение земли, неба, горизонта и человека — добавляет Андрей, — можно вполне считать универсальной формулой мироздания». 

Так картина сочетает в себе нечто конкретное, понятное, знакомое и метафизическое, неприсваевоемое. Андрей вспоминает итальянского философа Джорджо Агамбена: «Он интересно писал про понятие неприсваиваемого. Это то, что ускользает от рационального взгляда, от упорядочивающей ментальной «решётки», которую мы накладываем на мир».

Продолжение выставки. Библиотека

Выставка продолжается этажом ниже: несколько работ кураторы разместили прямо в пространстве Библиотеки Образовательного центра ММОМА. «Мы бы хотели, чтобы посетитель активнее исследовал нашу площадку, как в квесте. Была идея завлечь зрителей выставки в библиотеку, и наоборот, пришедших поработать в читальном зале — заинтриговать и направить на выставочный этаж. К тому же, сама идея библиотеки, содержащей в себе тотальность человеческого знания, во многом созвучна понятию картины мира и его универсальным притязаниям», — объясняет это решение Андрей.

Перед входом в библиотеку размещена инсталляция Алексея Корси, составленная из двух связанных друг с другом серий «Машина смысла» и «Машина порядка». В первой из них отполированные до блеска плоские металлические объекты, «разложенные на стене», казалось бы, в некоей логической последовательности, и вправду уподоблены деталям какой-то неведомой машины. Но каждый объект, хоть и напоминает нечто знакомое, все же не дает себя до конца опознать, отнести к определенной категории.

Вторая часть инсталляции представляет собой две шелкографии с градиентом, серым и розовым. Поверх них наложена регулярная белая решетка, делящее визуальное поле на квадраты. Андрей отмечает, что работа напоминает расчерченное игровое поле и, можно сказать, предлагает «элементарную систему организации реальности». «Собственно, конструирование картины мира и есть желание людей упорядочить хаос», — добавляет куратор выставки.

Для дальнейшего осмотра выставки нужно войти в библиотеку, которая сама по себе невероятно впечатляет. Сегодня здесь в открытом доступе можно найти более 16 тысяч книг. Внутрь библиотеки кураторы поместили графические работы Валентина Герасименко, а также геометрическую скульптуру Натальи Пархоменко, созданную в конце 1970-х и служащую своеобразным футуристическим реликварием для природных минералов.

Два тиражных листа петербургского художника Валентина Герасименко из серии «Продолжение игры» расположены в разных концах читального зала. Небольшие работы так органично смотрятся среди книг, что их можно принять за часть оригинального пространственного решения библиотеки. Оба произведения показывают расколотые шахматные поля или географические карты, как «архетипические образы миропорядка». Андрей отмечает, что работы художника исполнены в необычной технике: Герасименко сам разрабатывал метод печати с картонных досок, который позволяет получать строго ограниченный, по сути уникальный тираж — в данном случае, по два экземпляра.

Завершается выставка в пространстве Медиатеки — небольшой комнате с компьютерами, на двух из которых на время проведения выставки установлена игра «Tight Space» («Тесное пространство») екатеринбургского дуэта медиахудожников «Музей вечно играющих аттракционов». В игре предлагается найти выход из лабиринта, двигаясь на свет. Схемы разветвленных коридоров, напоминающие нейронные сети, висят буквально над компьютерами, однако понять, в какой точке вы находитесь сейчас, все равно невозможно. Лабиринт, который уже не раз появлялся на экспозиции, в этой работе каждый раз пересоздает себя, буквально играет со зрителем — найти выход здесь можно лишь доверившись интуитивному потоку.

Последняя работа выставки расположена напротив компьютеров — это минималистичная литография Виктора Алимпиева. На нежном бирюзовом фоне видны всего лишь несколько росчерков, похожих на звёзды с лучами света. Андрей поясняет, что работа эта одновременно чувственная и исполненная тоски по трансцендентному, она ассоциируется с мистическим светом и сакральной образностью.

Андрей подытоживает: «Здесь мы возвращаемся к размышлениям о трансцендентном и неприсваиваемом, о границах любой «картины мира», будь то отдельное художественное произведение или выставка, индивидуальное мировоззрение или политическая реальность. Мы предлагаем подумать о том, что ускользает от нашего взгляда, от нашего рационального постигающего ума, о том, что находится за пределами видимого и очевидного».

Мы используем куки, чтобы запоминать ваши предпочтения и информацию о сеансе, отслеживать эффективность рекламных кампаний и анализировать анонимные данные для улучшения работы сайта. Нажимая на кнопку "Принять куки" вы даете согласие на использование всех куки.