После выхода 2-ого сезона сериала «Френдзона» на Start, Okko и Premier режиссеры Федор и Никита Кравчук и Полина Халенко поделились историей создания сериала в баре, отрефлексировали современные проблемы отношений среди молодежи и рассказали, как удалось за короткий срок сработаться командой из восьми режиссеров.
О том, почему френдзона — это негативная надуманная позиция, как сторителлинг героев раскрывает концепцию сериала, в каких сценах мы можем увидеть создателей в роли второстепенных персонажей и чего ожидать от второго сезона, читайте в интервью. А в конце вас ждет небольшой бонус в виде пяти интересных фактов о сериале.
У кого появилась идея создания «Френдзоны»?
На тот момент мы учились (а некоторые до сих пор учатся) на разных курсах ВГИКа. На съемках предпоследнего учебного короткометражного фильма Федя познакомился с Кариной Гайдаровой — будущим продюсером сериала. Как раз в тот момент она разрабатывала концепцию «Френдзоны» в качестве своей дипломной работы, но в НИУ ВШЭ.
Карина рассказывала об идее, но долго не хотела брать молодых режиссеров, а потом оказалось, что никто не готов взяться за проект, который нужно полностью сделать всего за три месяца. Тогда Карина обратилась к американской системе и позвала несколько режиссеров для упрощения и ускорения процесса. Она позвонила нам и спросила, не хотим ли мы снять «Френдзону» вместе с друзьями из ВГИКа. Мы согласились и стали думать, кого набирать в команду.
Почему Карина решила делать проект именно о френдзоне?
Наши продюсеры — однокурсники и друзья — поняли, что они все находятся во френдзоне друг у друга. Стало понятно, что об этом стоит говорить, потому что этого много в нашей жизни.
Это было примерно так. После того, как ребята отпитчинговали проект в рамках обучения, они вместе подали заявку в ИРИ (Институт развития интернета – прим. от редактора) в баре за час до закрытия конкурса. Написали, как смогли, отправили и забыли о ней. В марте и апреле никаких результатов не приходило, а через три месяца ИРИ согласился спонсировать идею. Осталось успеть сдать готовую работу к осени.
Как началась ваша работа над сериалом и как она распределялась среди восьми режиссеров?
На момент, когда мы начали работать, у нас на руках была только сценарная заявка — синопсис и краткий сценический план. От него, кстати, в итоге практически ничего не осталось. Сроки были очень сжатые, поэтому мы заперлись в маленькой сценарной комнате с зелеными стенами, которые разрисовывали мелками, прописывая сценарий, и начали работать. Мы придумали, что каждая серия будет посвящена одному второстепенному персонажу, а связывать эти истории будет главный герой Кирилл. Чтобы нам было легче коммуницировать, мы решили, что каждый режиссер возьмет себе по одной серии и будет сконцентрирован на определенном герое. Это очень помогало нам, потому что в итоге за каждым режиссером оставалось право принять финальное решение насчет своей серии или какого-то сюжетного ответвления, касающегося конкретного героя.
Насколько сложно было договориться об общей концепции и снимать свои серии, зная что другой мог что-то изменить ранее на съемках?
Наш сюжет был утвержден на 100%, ведь мы уже заявили этот проект, его одобрил ИРИ, и переделывать сценарий на ходу было бы нечестно. Костяк концепции остался неизменным: «Кирилл, получив отказ от девочки, решает защититься темой френдзоны в вузе и ставит эксперименты над своими друзьями».
Были моменты, когда на своих сменах приходилось переписывать сцену из-за производственных сложностей. Но в целом, концепция не изменилась, поэтому ни у кого не было страха: «Что же другой режиссер отснял в предыдущих сериях?». Могли меняться акценты, например, кто-то видел героя комичным, кто-то более самостоятельным, в этом была свобода. Мы стремились сохранить целостность истории за счет операторской работы и общих художественных решений. И здесь стоит сказать спасибо нашему оператору Никите Колчину, актерам, да и вообще всей команде. Все-таки это не шутка, когда на проекте восемь режиссеров с разными задачами, подходами и своим видением.
Присутствовало ли какое-то соперничество среди вас на съемках?
Мы очень переживали, как будем снимать сериал в таком большом коллективе, ведь эго есть у каждого. Но звезды сложились так, что у нас была любовь друг к другу и дружба, которые, наоборот, помогали. Среди нас соперничества не было, но оно присутствовало внутри каждого. И когда мы начали снимать, то сразу поняли, что важен общий, а не частный результат. Иногда возникали и ссоры, и споры, но до серьезных конфликтов никогда не доходило. Мы могли ругаться, но потом выходили на пятиминутный перекур — и словно ничего и не было. Все старались поддерживать друг друга: мы приезжали даже не на свои смены, чтобы просто подержать за руку, дать совет, сказать, что все будет хорошо или что сцена получилась круто. За счет этого было очень тепло участвовать в проекте.
Кстати, по поводу операторского искусства: у вас есть такой нестандартный прием, когда при диалоге героев помещают в угол кадра. Для чего это сделано?
О, это был наш любимый приемчик, который мы отвоевали! Мы хотели загнать композицию с героями в угол, чтобы взгляд уперся в стенку кадра, и герои как бы сталкивались. Это бы обостряло конфликт между, скажем, поколениями отцов и детей. Например, в сцене, когда Максим Геннадьевич и Кирилл спорят и не слышат друг друга. Мы хотели показать эту глухоту и передать мир молодого человека, который не очень понят окружением. А пустота создавала большую дистанцированность между героями.
Почему вы решили снимать сериал про поколение зумеров?
Мы сами — поколение зумеров. Хочется снимать про таких, как мы, 20-летних ребят. Нам хочется снимать про то, что мы реально знаем, чувствуем, переживаем, а не про то, как мы представляем или додумываем эти переживания у другого поколения. И, наверное, тот факт, что мы снимали о себе — был главной производственной фишкой этого сезона. В этом и заключается прелесть: мы понимали, про что снимали, ведь сами находились конкретно в этих же проблемах. В какой-то момент съемок даже начали замечать, что у каждого режиссера присутствуют общие черты с его героем. Нам это, конечно, доставляло удовольствие. Мы даже начинали подшучивать: «Ты ведешь себя, как Кирилл», «А ты ведешь себя, как Соня».
В сериале Кирилл классифицирует своих друзей по определенным типам, например Ваня — тусовщик, Ксюша — зубрилка и так далее. Откуда взялась эта классификация?
Мы черпали информацию из разных научно-популярных статей, но наши герои — это скорее устоявшиеся народные архетипы. У всех в классе была отличница и хулиган, но для того, чтобы не вдаваться в какую-то профессиональную терминологию, мы просто назвали их такими, может быть, чуть-чуть примитивными, но зато понятными всем словами. При этом наши герои ломают определенные стереотипы о себе, потому что нам было важно не превращать их в плоских персонажей. Мы пытались найти второй уровень, какое-то противоречие внутри, потому что каждый из нас устроен не так просто. Например, Ваня кажется тусовщиком, но на самом деле не пьет, и у него ВИЧ.
Что для вас френдзона?
Какой-то мрак из прошлого. Что-то, куда не хочется возвращаться. На самом деле, мы очень долго пытались разобраться в смысле этого понятия: садились и спрашивали друг у друга, что такое френдзона для нас. Есть простая ситуация: мы дружим, ты признаешься в своих чувствах, и человек говорит: «Слушай, мы друзья, я не чувствую к тебе романтического влечения». И вместо того, чтобы принять этот ответ как обычный отказ, ты начинаешь клеймить человека, потому что он «закинул тебя во френдзону». В итоге мы пришли к тому, что френдзона — это некое искусственное негативное понятие, которым люди прикрываются, заставляя чувствовать к себе жалость.
В сериале наш герой как раз приходит к тому, что это надуманная позиция, которая удобна для человека, попадающего в нее. Нам хотелось через Кирилла и его опыт показать, что многие преувеличивают значимость отказа. Они с Соней не могут остаться просто хорошими друзьями, хотя изначально их общение было построено именно на дружбе и доверии.
Еще мы долго пытались разобраться: неужели человек не замечает, когда он кого-то держит во френдзоне? Неужели он не видит, что к нему испытывают симпатию? И, конечно, мнения здесь очень расходятся, каждый чувствует это по-разному. Однако, если ты замечаешь, что к тебе испытывают симпатию, но она не взаимна, стоит об этом говорить, потому что неправильно использовать ее себе во благо.
Понятие «френдзона» приобрело для нас еще один смысл — дружный коллектив на площадке или зона дружбы. Мы с командой до сих пор хорошо общаемся и любим друг друга.
Для чего главный герой ломает четвертую стену?
Нам кажется, причина, помимо просто очень интересного, увлекательного для нас, как для режиссеров, приема, сильно связана с самим главным героем и его задачей. Он некий исследователь, поэтому полученную информацию и какие-то замеченные теории, события он рассказывает именно через диалог. Это сближает зрителя с героем, так как первый всегда находится в отстранении. А когда герой ломает четвертую стену, он как бы встает над остальными и начинает вместе со зрителем анализировать сюжет, занимая метапозицию. Решение о том, что наш герой будет ломать четвертую стену, было принято одним из первых. Мы хотели добавить персонажам эмпатии, сделать так, чтобы каждая серия была чем-то объединена. И за счет того, что Кирилл остается сторителлером, сериал представляет собой не просто набор отдельных новелл, а единый и цельный рассказ.
Почему в шестой серии эту стену резко ломает Соня?
Изначально Кирилл выступает как человек, который полностью рассказывает о жизни практически всех персонажей. Мы все узнаем из его уст, в том числе, и историю, которая произошла у него с Соней. Он выступает в роли ненадежного рассказчика, чье видение субъективно. И поэтому было важно сделать серию от лица Сони, чтобы показать, как все происходило на самом деле, дать ей право голоса и рассказать историю с ее точки зрения. Конечно, Кирилл из-за внутренних тараканов не был способен на тот момент рассказать все честно и правильно.
Зритель сам решает, что и как было. Вдобавок ко всему, хотелось перед финалом сделать какой-то перевертыш истории и взбодрить зрителя.
Целевая аудитория сериала — это зумеры. А что из него может почерпнуть, например, взрослое поколение?
Как общаться с поколением зумеров, как уберечь их от проблем или найти общий язык, как лучше понять своих детей, их окружение. Мы слышали от нескольких родителей своих друзей, что самое интересное для них — посмотреть на то, как на самом деле выглядят кусочки из нашей жизни, узнать как мы общаемся, любим, дружим.
Еще из-за мощного технического прогресса, который выстрелил в последние тридцать лет, и того, что жизнь в целом очень поменялась, старшее поколение иногда воспринимает нас, как людей, не похожих на них. Наше мышление изменилось на клиповое, появился интернет, телефон, соцсети, другие формы коммуникации, которыми мы пользуемся, но проблемы и ценности остаются теми же. И мы надеемся, что после просмотра сериала у взрослых возникает ощущение того, что ничего не меняется, что все равно все люди во все времена переживают из-за любви — к друзьям, к родителям, к партнеру.
Что должен понять зритель должен после просмотра сериала?
Хочется процитировать великого армянского кинорежиссера, гения монтажа и документального кино Артавазда Пелешяна, который показывал у нас во ВГИКе свой фильм «Природа». Когда после просмотра ему задали такой же вопрос из зала, он ответил: «Если бы я хотел сказать, я бы сказал, а я хочу показать, и я показываю». Хочется задавать вопросы, а не давать ответы. Плюс, когда ты говоришь: «Я имел в виду вот это», — ты транслируешь зрителю определенное понимание, не давая ему простора для интерпретаций. Даже после просмотра наших короткометражных фильмов, где все еще более свободно, зритель может найти в них разные перспективы. Смысл фильма часто рождается именно в процессе просмотра, с возникновением вторичного взгляда на произведение. Красота в глазах смотрящего.
Тогда почему мне стоит посоветовать ваш сериал, например, подруге?
Думаем, что одна из фишек нашего сериала — это киноподход к нему. Да, он выпущен в серийном хронометраже 20-25 минут и представлен как веб-сериал, но мы относились к нему с художественной точки зрения, как к кино. Наши мастера привили нам очень серьезное отношение к художественной части, и поэтому серии даже выглядят как мини-фильмы.
Помимо этого, мы показываем не только то, какие у нас взаимоотношения, но и то, как мы сейчас живем. Хочется говорить о современном мире, создавать образ современного города, горожан, молодежи — отражать реальность. Этого сейчас очень мало в российском кино. Очень обидно, что, например, Москву всегда показывают либо через Москва-Сити и ребят, заряженных на бизнес и катающихся на дорогих машинах, либо через панельки и андеграунд, в лучшем случае. И одно смотреть уже, по-моему, сложновато, а другое сильно приелось.
То есть вы рушите стереотипы о Москве, так же как разрушают образ «бандитского Петербурга»?
– Мы, честно говоря, редко бываем и в Москва-Сити, и в панельках. Чаще с друзьями встречаемся в центре, где видим прекрасный живой город. И, хотя некоторые из нас родом из Петербурга, мы открыли для себя изумительную столицу. Что такое Новый год в Москве? Что такое свидание в Москве? Это же не обязательно самый крутой ресторан в Москва-Сити или ужин на кухне у мамы с оливье. Этого на самом деле в нашей жизни стало гораздо меньше. И мы попытались хотя бы в какой-то степени показать, как выглядит жизнь современного москвича в современной Москве. Уйти от стереотипных представлений о ней, показывая такие места, как Парк Горького, Музеон, набережная Москвы-реки, Ленинский проспект и так далее.
Что для вас успех: отзывы зрителей, победа на фестивале Realist или релиз на стриминговых платформах?
Наверное, первое ощущение успеха — это хороший кадр, который получился на неплохом уровне. А когда ты видишь еще отличную игру актеров, то это чувство усиливается. Но мы думаем, что это комплексно, потому что без фестиваля не было бы выпуска в онлайн-кинотеатрах, а без стриминга было бы меньше зрителей. Одно вытекает из другого. Но все равно для нас релиз — это профессиональное признание труда.
Сериал долго просто находился на ютюбе, пока Леша Славкин (актер, сыгравший Кирилла — прим. от редактора) не отправил заявку на фестиваль, благодаря чему работа обрела новую жизнь. Когда мы ехали туда, то вообще не рассчитывали, что наш сериал что-то возьмет. Мы относились к этому как к приключению и хотели просто весело провести время в Ярославле. Когда мы все вышли на сцену забрать приз, жюри были удивлены, что режиссеры такие молодые. Никто не думал, что этот проект снят студентами, все подумали, что мы актеры.
То есть среди молодых режиссеров сейчас мало качественного контента?
Это скорее про то, что нечасто молодым режиссерам, особенно студентам, выпадает такая невероятная возможность реализовать себя. Хочется, чтобы в нас больше верили и доверяли нам такие работы. Этот сериал — пример того, что молодым авторам нужно давать возможность реализоваться. Возраст — это не прецедент. В целом, большинство сверстников в нашей профессии могли бы снять что-то подобное. И вопрос в том, что зачастую продюсеры, большие продакшены или компании смотрят с недоверием, потому что у нас может быть мало опыта или ответственности.
При этом Карина — тоже молодой продюсер, у которой появился бюджет, и она позвала нас. Из-за того, что мы все сверстники, у нас был карт-бланш. И вот, что вышло, когда нам дали эту свободу — в нас поверили, нам доверились, и все получилось.
Из работ молодых ребят могут вытекать качественные и интересные вещи. Возможно, это будет что-то экспериментальное, возможно — чуть-чуть нишевое. Наш сериал – точно эксперимент, который во многом удался. Молодые люди не всегда получают этот шанс. А мы его получили. И кажется, что так мы будем протаптывать дорогу другим ребятам, у которых есть талант, силы и желание.
Топ-5 интересных фактов о сериале:
1. Изначально роль главного героя должен был играть Тарас Шевченко (Ваня). Но когда мы попросили его записать самопробы, у него получилось фееричное видео: Тарас ехал в такси, изображал невероятно пьяного человека. Мы никогда такого не видели. Он записывал видео своей воображаемой девушке, которую якобы только что бросил, и так истошно рассказывал, как он делал для нее все: покупал пирожки из «Азбуки вкуса» за тридцать девять рублей, стоял у ее, понимаешь, парадной изо дня в день и прочее. Так мы поняли, что нашли нашего Ваню.
2. В сериале есть отсылки к нашим любимым фильмам.
Не будем перечислять все, пусть у зрителей остается возможность найти их самостоятельно, но в первой серии есть оммаж на фильм «Помни». А когда Кирилл открывает ноутбук, на его экране «Носферату, симфония ужаса» — немое кино начала XX века. В шестой — кадр сверху общим планом в ванной из «Реквиема по мечте», который проводит параллель в теме изнасилования.
3. Нас вы тоже можете увидеть в сериале, как актеров. Никита играл одного из студентов в первой серии, Федя — бармена, Полина — тусовщицу на вечеринках.
4. Дубли одной и той же сцены каждый раз получались неповторимыми, потому что из-за сжатых производственных сроков актерам приходилось учить текст чуть ли не на ходу. Но за счет этого артисты говорили в кадре максимально органично. И та легкость, которая есть в диалогах, стала возможна за счет той легкости, с которой они подходили к тексту. Зачастую мы должны были следить за тем, чтобы они донесли ту информацию и тот смысл, которые нам нужны в этом диалоговом блоке, и при этом, чтобы они говорили так, как реально разговаривают в жизни.
5. Мы не думали, что тема «френдзоны» — это что-то глубокое и интересное. Когда мы впервые услышали название проекта, возник вопрос: «Может быть, хотя бы назвать это по-английски?» . Изначально казалось, что тема не самая цепляющая, но по мере работы над сценарием оказалось, что в ней огромное количество очень жизненных моментов и натуральных историй, которые понятны нашим сверстникам и коллегам. Мы поняли, что часто люди нашего поколения склонны быть более замкнутыми, больше уделять внимания себе и социальным сетям.И поэтому иногда возникают проблемы с тем, чтобы просто искренне о чем-то и в чем-то признаться, что-то донести. К концу проекта все уже не просто свыклись, а нам хотелось, чтобы название было написано именно русскими буквами, чтобы ярко освещалась тема френдзоны нашего поколения, которое живет в нашей стране. Был пройден своеобразный путь к принятию «Френдзоны».
Будет ли второй сезон?
Второй сезон не только продолжает основную сюжетную линию, но и становится практически автономным произведением. Новая история поднимает сложные и всегда актуальные вопросы: «Почему люди расстаются?», «Какими бывают типы привязанности?» и «Как правильно завершить отношения?». В поиске ответов на эти вопросы наш главный герой покидает столицу и оказывается у морского побережья — места, связанного с людьми и событиями из прошлого. И именно здесь он, наконец, сможет по-настоящему понять себя и разобраться в корнях своих личных проблем.
