В этом году произошло уникальное событие для регионов России — Чувашская биеннале современного искусства. Активное участие медиаторов стало важной составляющей мероприятия, однако далеко не все знакомы с этой профессией. Предлагаем вместе разобраться во всех тонкостях работы мадиатора.
Кто такой медиатор? Модератор и медиатор — это одно и то же?
«Мне кажется, что медиатор – это более человечный модератор, это проводник, своего рода двойной агент, а модератор – направляющий. Там, где он будет гнуть свою линию, медиатор должен мягко направлять и помогать», – говорит Варвара Седанова.
Мы поняли, что медиатор — это проводник, направляющий зрителей на выставке, но значит ли это, что медиация – то же самое, что и экскурсия? Какие есть принципиальные различия?
«Медиация и экскурсия имеют колоссальные различия. Если рассматривать экскурсию, то во время неё обычно говорит только экскурсовод и в конце посетители могут задать свои вопросы. Медиация же — это общение и полноценная коммуникация, где с самого начала и до конца люди ведут диалог, а вопросы задают обе стороны: и медиатор, и зритель. Можно отметить, что медиация длится дольше, чем экскурсия, в среднем — час, а может и полтора, если попадутся активные посетители», – поделилась Таня Моисеева.
«Принципиальное различие этих форматов во взаимодействии. Для медиатора вопросы — не формальное предписание и дополнительная нагрузка, а основа повествования», – отметила Варвара Седанова.
Можно ли сказать, что медиатор — это посредник между художником и посетителем?
«Посредником как раз было бы логичнее назвать экскурсовода. Медиатор – проводник между посетителем и работой художника. Ощущаю это как важное различие», – Варвара Седанова.
То, насколько важен такой формат работы стало понятно, но, кажется, что медиации раньше не было в арт-сфере. Как давно возник этот формат работы?
«Если брать Россию, то примерно с 2014 года, а именно в Чувашии до проведения в 2022 году Чувашской биеннале современного искусства такого формата вообще не было, по крайней мере я не слышала и не сталкивалась», – Таня Моисеева.
Какая ключевая роль медиатора на мероприятиях?
«В первую очередь – дать зрителю ключи к пониманию себя. Разговаривая о работе, можно многое понять о человеке, и если он сам за собой будет фиксировать то, как он воспринимает те или иные вещи, то сможет сделать много интересных умозаключений о самом же себе», – Варвара Седанова.
Какие основные задачи в работе медиатора?
«Так как медиатор – это проводник, его главные задачи – вывести посетителей на диалог и помочь понять современное искусство самостоятельно, задавая наводящие вопросы и затрагивая темы из жизни, а также используя интерактив, чтобы вызвать больший интерес у публики», – Таня Моисеева.
«На мой взгляд, основной задачей медиатора является формирование атмосферы уверенности в том, что искусство доступно для всех и каждая точка зрения имеет право на существование. Также одной из задач медиатора является донести до аудитории, что точка зрения может меняться в ходе получения новой информации как о конкретной работе, так и о любых других сферах жизни. Мы формируем оценку, опираясь на совокупность жизненного опыта, а он для каждого человека уникален, и иметь отличное восприятие или менять его со временем – абсолютно нормально», – Варвара Седанова.
«Я назову лишь главную задачу — помочь сформировать зрителю собственную оценку произведения искусства», – говорит Мария Макрушева.
Немного поговорим и о чуть более личной теме: как вы пришли к этой профессии?
«Я к этой профессии пришла через самовоспитание. У меня не было опыта стабильного общения с незнакомой аудиторией, и мне хотелось поместить себя в эти условия, чтобы понять, на что я способна, а что ещё нужно прокачать», – замечает Варвара Седанова.
«К этой работе я пришла совершенно случайно: узнала в университете, что осенью пройдет биеннале и нужны медиаторы. Тогда я вообще не понимала, что это. Самое смешное, что мне изначально подумалось, что это как-то связанно со СМИ или SMM», – говорит Мария Макрушева.
«Мне всегда хотелось поучаствовать во внутренней жизни выставки. Я отправляла заявки в различные проекты, но дальше этого никогда не заходила. Когда я узнала о Чувашской биеннале, мои глаза моментально загорелись. Я понимала, что это действительно шанс испытать себя, тем более, когда выставка проходит в моей родной Республике. В августе я ездила на стажировку в Москву, после которой была ещё более замотивирована на участие», – делится Оксана Плотникова.
История каждой из вас индивидуальна и кажется, будто воля случая была далеко не неслучайной. Если кто-то хочет целенаправленно стать медиатором, где этому научиться и что нужно узнать, чтобы им стать?
«Медиации, как и любой другой профессии, обучают. Есть онлайн-курсы для медиаторов. Например, мы 3 месяца занимались онлайн 1 раз в неделю с Дарьей Маликовой, открывшей Школу Медиации на Уральской биеннале. А также были оффлайн-встречи с Екатериной Смеловой и нашей преподавательницей Александрой Никитиной. Чтобы стать медиатором, главное иметь желание и интерес, а также представление об истории искусства и желание познакомиться с его современной составляющей», – Таня Моисеева.
Говоря о практической части полученных знаний: в каком формате чаще всего проходит работа? Какие отличия у онлайн и офлайн деятельности?
«В основном, конечно, мы работаем оффлайн, но у нас также был опыт проведения медиаторской экскурсии по видеосвязи. Онлайн формат показался мне более сложным, так как вживую публике легче взаимодействовать с работами и воспринимать их. Используя видеосвязь, вы не можете прикоснуться к экспонату и рассмотреть детали со всех сторон. Живое присутствие даёт возможность глубже погрузиться в искусство», – Юлия Чумакова.
«Разговор, главное не монолог, это всё ещё напоминает экскурсию, хотя бы по траектории движения. Однажды мы проводили экскурсию для одного человека в зуме, это было сложнее, потому что непонятно за чем следить: куда наведена камера или за эмоциями человека. А неловким паузам просто не должно быть места. Офлайн ты считываешь всё это как само собой разумеющееся, а в онлайне многое зависит не только от тебя, но и, например, от качества соединения», – Варвара Седанова.
Что самое сложное в профессии?
«Довольно сложно воспринимать негатив, именно негатив, а не конструктивную критику или просто противоположное мнение, и абстрагироваться от этих эмоций. Некоторые люди будто бы специально пытаются испытать тебя на прочность или завести в тупик», – говорит Юлия Чумакова.
«На личном опыте удалось выяснить, что люди не кусаются, и самое сложное — не бояться их в первое время, а дальше теория сольется с практикой, и никакого дискомфорта не будет», – отмечает Варвара Седанова.
«Честно говоря, я бы не сказала, что это очень сложно. Лично для меня работать медиатором было легко, хоть и в начале были сомнения. Возможно кому-то может показаться сложным выступать перед публикой, общаться с незнакомыми тебе людьми, которые порой вдвое старше тебя. Необычно находиться в такой позиции. У меня изначально были мысли: «я ничего не знаю, они старше меня, они умнее меня, что я вообще могу рассказать взрослой аудитории?», но в процессе работы я поняла, что все мы равны. Пусть тебе 22, взрослые люди всё равно будут с удовольствием тебя слушать, а в конце ещё и искренне поблагодарят за проведенную медиацию», – Анна Гусянова.
А что самое интересное?
«Для меня самым интересным являются ответы людей, то насколько по-разному они видят и чувствуют. А ещё, пользуясь положением, ты с легкостью можешь подойти и познакомиться с интересующим тебя человеком. Интересные знакомства и нетворкинг – это всегда здорово.», – Варвара Седанова.
«В работе медиатора мне понравилось общаться с людьми: как с теми, кто приходит на медиацию, так и с теми, кто работает и помогает в организации биеннале. За период жизни биеннале я познакомилась с большим количеством интересных людей. Это были творческие единицы из разных городов, не только из Чебоксар. Я пообщалась с теми, с кем очень хотела, но до этого не имела такой возможности. В этот период моей жизни осуществились некоторые мои маленькие желания. В общем, я в восторге!», – Анна Гусянова.
Если бы вы могли дать себе совет в самом начале пути, какой бы он был? Что можете посоветовать начинающим специалистам?
«Больше узнавать. Не только о работе, но и о смежных сферах. Это всегда пригодится, особенно при работе с «тяжелой» аудиторией», – Варвара Седанова.
«Самое главное – не бояться, а ещё как можно больше изучать современное искусство», – Оксана Плотникова.
«Просто начните. Уберите на время все свои страхи и попробуйте провести первую медиацию. Мне впервые было очень страшно и я тянула с этим до последнего. Это нормально, если первые два-три раза пройдут не идеально, главное — практика, и так во всём», – Анна Гусянова.
Медиация подразумевает выстраивание диалога и общительность, может ли интроверт стать медиатором?
«Если он действительно любит искусство, то почему нет?», – Юлия Чумакова.
«Думаю да, но главным здесь будет фактор его искреннего желания», – Варвара Седанова.
Небольшой квиз : назовите 3 необходимых качества медиатора.
«Общительность, желание учиться и делиться знаниями, гибкость», – Таня Моисеева.
«Эмпатия, умение слышать и умение импровизировать», – Варвара Седанова.
«Гибкость, толерантность, общительность», – Анна Гусянова.
«Коммуникабельность. Мне кажется, это самый главный пункт. На выставку приходят самые разные люди, кто-то более застенчив, а кто-то наоборот перед каждой работой высказывает своё мнение. Важно сделать так, чтобы всем было комфортно, чтобы никто не боялся высказаться и открыться.
Стрессоустойчивость. Дискуссии, большой поток людей, огромное количество информации, которую важно не забыть, заставляли всегда держать голову «в строю».
Многогранность. Опять же, приходят люди разных профессий с разными взглядами на искусство и на жизнь, в целом. Очень важно для каждого из них найти не просто определённый подход, а каждый раз рассказывать об экспозиции по-разному, учитывая индивидуальные особенности каждого», – Оксана Плотникова.
Как раз о стрессоустойчивости — не секрет, что без ошибок не бывает роста и развития. Поделитесь своими совершенными ошибками, промахами, факапами и тем, как вы с ними справились.
«Моим факапом стало донесение мысли о том, что данная интерпретация – лишь одна из точек зрения через слова паразиты «возможно», «скорее всего», «вероятно». Это должно проговариваться прямо, а не выливаться в «неуверенное повествование»», – Варвара Седанова.
«Самая главная ошибка – переход с диалога на экскурсию», – Мария Макрушева.
Хотелось бы узнать про общие рабочие вопросы: какой в среднем график работы? Медиатор живет вместе с выставкой? Можно ли параллельно работать на нескольких?
«Мы работали по 8-16 часов в неделю, это 5-8 медиаций. Жить хотелось бы, но увы. А совмещать – да, без проблем», – Варвара Седанова.
«У нас был отличный график работы. Обычно мы выходили на дежурство по двое. В целом, работа занимала 8 часов в день, и у нас также была возможность выходить в первую или во вторую половину смены. Лично я выходила 1-2 раза в неделю, прям по минимуму, так как параллельно я проходила педагогическую практику в школе. Мне было сложновато совмещать практику с медиаторством, потому что почти каждый день приходилось бывать в школе и проводить по несколько уроков. В целом, работа учителя сложная, уходит много времени на школу и подготовку уроков. По сравнению со школой, в музее я отдыхала. Думаю, можно совмещать и работать параллельно на другой работе, но не учителем», – Анна Гусянова
Как люди, причастные к развитию этого направления, какими вы видите перспективы развития медиации в России?
«На мой взгляд, медиация будет развиваться параллельно с распространением современного искусства в нашей стране. Для меня это две неразрывно связанные вещи. Современное искусство готов и может воспринимать не каждый, именно здесь на помощь приходят медиаторы, которые помогают уменьшить дистанцию между произведением современного искусства и публикой», – Юлия Чумакова.
«Я уверена, что это должно иметь продолжение. Да, этот формат может подойти не всем, особенно на это сетуют завсегдатаи музеев, но каков их процент и сколько людей ещё ходит по улицам, не зная, какой мир ожидает их за стеной? Работы непаханое поле. Будущее есть!», – Варвара Седанова.
«Медиаторство появилась совсем недавно, но стремительное распространение этого направления может лишь поспособствовать тому, чтобы в будущем медиация имела все возможности на дальнейшее развитие», – Мария Макрушева.
ПРО ЧУВАШСКУЮ БИЕННАЛЕ
Поскольку это первое региональное мероприятие такого формата, поделитесь своими впечатлениями. Совпали ли ожидания с реальностью?
«Ожиданий не было. Вернее, мы не знали, чего ожидать, поэтому действовали по ситуации и получали кайф от происходящего», – Варвара Седанова.
Расскажите, что вам понравилось в организации биеннале, а что можно было бы улучшить?
«Думаю, что для первого раза это было отлично. В дальнейшем было бы здорово иметь команду, с чётким разделением зон ответственности. Мне хотелось больше узнать о внутренних механизмах, что и как осуществляется, а когда всем занимается один человек, страшно выдергивать его из потока задач, поэтому разбирались на столько, на сколько видели сами», – Варвара Седанова.
Сколько людей было в целом задействовано в проведение мероприятия?
«Основа основ – это Юлия Константинова, организатор биеннале и команда из 3-5 человек, а дальше по нисходящей ответственности ещё 10-15 человек.», – Варвара Седанова.
Что вам дал этот проект?
«В первую очередь, этот проект дал мне возможность быть его частью в роли медиатора. Я перестала бояться общаться с незнакомыми людьми и получила возможность делиться с ними своими знаниями. Лучше стала понимать современное искусство, больше узнала о чувашской культуре и познакомилась с замечательными людьми», – Таня Моисеева.
«Этот проект дал мне возможность испытать себя на прочность, опыт проведения медиаций и интересные знакомства. А самое главное – понимание, что нет ничего невозможного и нужно просто брать и делать», – Варвара Седанова.
«В первую очередь — я получила огромный опыт: увидела, как устроен процесс организации такого рода мероприятий; общалась с художниками; брала интервью у интересных людей. Ещё я расставляла экспонаты по музею, включала и выключала весь видео-арт, поняла, что смотрительницы музея – хорошие женщины, хотя раньше они меня смущали. Проводя целые дни в музее и получив возможность заходить куда угодно, я ощутила, что музей – это просто помещение, а не богемная площадка, как я думала раньше. Мне понравилось общаться с посетителями, особенно взрослыми, все они были приятными и коммуникабельными. Я не вспомню всего, что дал мне этот проект, но я определенно рада, что стала частью такого большого дела.
Конечно же, хочется выразить огромную благодарность Юле Константиновой, которая вложила много сил и энергии в проведение биеннале. Думаю, каждому из нас она дала много ценного, а самое главное – новые возможности», – Анна Гусянова.
«Я получила огромный опыт и эмоции, познакомилась с большим количеством интересных и творческих людей. Сейчас биеннале уже закончилась, а я до сих пор остаюсь под впечатлением от неё. После выставки я ещё больше убедилась, в том, что хочу связать свою жизнь с искусством. Я научилась не бояться и, наверное, впервые использовала свои знания, полученные в университете, по назначению. В моём пути это только начало», – Оксана Плотникова.
«Самое очевидное – это опыт общения с людьми. Но, мне кажется, что благодаря участию в Чувашской биеннале я получила уверенность в себе и в своих действиях», – Мария Макрушева.
Какая аудитория была у биеннале? Возникли ли сложности при работе с ней?
«Главная сложность заключалась в том, что основная масса людей в Чувашии на момент открытия биеннале не была готова воспринимать современное искусство и впустить что-то новое в свой, как мне кажется, достаточно закрытый мир. Публика была настроена скептически, и это чувствовалось, но работа медиатора как раз и состоит в том, чтобы наладить связь между аудиторией и искусством, что, судя по отзывам, у нас неплохо получилось», – Юлия Чумакова.
