Творческий путь Елены начался в 2016 году с живописи и керамики, что стало плодотворной базой для ее последующих экспериментов с боди-артом. В произведениях художница исследует взаимодействие замкнутого тела и свободного сознания, роль тела в обществе и окружающей среде. Работы Елены направлены на расширение понимания того, что значит быть человеком, помогая освободить себя от ограничений и открывая новые горизонты возможностей своего проявления. Эти сюжеты можно проследить на недавних выставках «Dreams» в Лондоне и «New York Lights» в Нью-Йорке. Эти экспозиции вызвали большой интерес у зрителей и затронули важные темы человеческого существования в социальном контексте.
Расскажите о ваших основных направлениях как художника. Как вы пришли к этому?
Если рассматривать мой путь, я с самого детства начала пробовать все направления творчества — жизнь была связана с театральными студиями, вокалом, лепкой, художественными практиками и так далее. Но спустя какое-то время я поняла, что когда занимаюсь искусством, меня всегда тянет в сторону визуального языка — краски и различные материалы гипнотизируют меня, увлекают возможностью цвета и намеком передать гораздо большее, оставить за зрителем возможность выбора и принятия решения. После этого открытия я начала активнее заниматься живописью и керамикой, но мне как будто не хватало объемов и жизни. Мне нравилась глина — возможность сделать любую форму увлекает — мне нравилась живопись из-за цвета, но я никак не могла по-настоящему объединить это, пока мне в руки не попала коробочка с аквагримом. Мою соседку по квартире я, совершенно не заметив времени, расписывала с ног до головы почти всю ночь. Это было удивительно, потому что именно в этот момент я поняла, что это то, чего я так долго искала и хотела. Материал может быть любой, я никак не ограничена, холст удивителен своей многогранностью. Тело человека само по себе несет множество историй в каждом своем проявлении. То, как мы рождаемся, растем и стареем, какие шрамы и синяки на нас остаются, где мы усыпаны веснушками и родинками — все это рассказывает о нас так много. Под кожей бьется жизнь, мой холст сам реагирует, двигается, продолжает процесс художественной практики вместе со мной. Для меня это удивительно.
Большую роль в вашей деятельности занимает боди-арт. Помогают ли вам знания и техники из других направлений искусства в его создании? Каким образом?
Я бы сказала, что любые направления искусства помогают художнику по-новому взглянуть на свои работы, и мне в этом плане очень повезло — я занималась чуть ли не всем, что было у меня в доступе. Мне кажется, что все практики вместе взятые постепенно формировали меня как художника: из керамики, столярного дела и шитья я брала формы и восприятие пространства, из живописи — цвета, из музыки и театра — возможность экспрессии и понимание, что ограничения есть только во мне. Много лет я уделила биологии, из которой забирала строение костных структур, анатомию, формирование систем, а боди-арт напрямую связан с телом. Классическая живопись подразумевает плоский холст, а сейчас я занимаюсь произведениями, находящимися в объеме — это сильно меняет композицию и взаимодействие материалов друг с другом. Довольно часто в моей работе возникают моменты, когда я использую очень нестабильные материалы для нужного мне эффекта, и у меня есть буквально несколько минут или даже секунд для того, чтобы зафиксировать все так, как я вижу.
Опишите процесс работы с боди-артом. Как вы готовитесь к съемкам?
Подготовка к съемкам — это большой процесс, который лично для меня настолько же важен, насколько и итоговая картинка. Обычно когда я цепляюсь за какую-то мысль, то начинаю ее раскатывать в голове. Очень помогает переносить многое на бумагу, формируя своего рода мудборд. Я вношу туда и наброски, и картинки, и ключевые слова, и ассоциации, после чего нахожу модель и фотографа, с которыми хочу сделать коллаборацию. После утверждения съемочного дня я подготавливаю все материалы, смешиваю краски, делаю заготовки аппликаций, для некоторых проектов мне необходимо провести отдельные примерки на тела моделей и тесты созданных мной красок. Обычно именно в такой ситуации у меня случается внутренняя паника, я очень чувствительна во время подготовки проекта. Я всегда переживаю, будет ли все так, как я задумала, сможем ли мы работать на одной волне с моделью и фотографом. Думаю, в этот момент тоже рождается необъяснимая энергия, когда набросок из головы воплощается в жизнь: его заряд начинает бить ключом буквально в руках, и этот момент очень важно не упустить, дать ему сформироваться и застыть на фотографии.
Чем вы вдохновляетесь на создание боди-арта и какие темы предпочитаете освещать?
Вопрос о вдохновении невероятно сложный, потому что для меня это сочетание внутренней истории и тех откликов в мире, которые я нахожу интересными, не всегда близкими, а иногда даже пугающе чуждыми. Очень много базиса в творчестве я вижу, отталкиваясь от первого высшего образования по биологии. Для меня с детства и навсегда это будет самая красивая, логичная и многогранная наука, в которой я нахожу очень много тем для исследований: начиная с того, как работает наш мозг и нейронные связи и заканчивая тем, насколько же уникально и удивительно придумана жизнь любых существ с ее цикличностью и осмысленностью каждой детали, вещества и элемента. У всего есть свое место, система идеальна, исключая только одно животное — человека.
Думаю, этот базис и увлечение повлияло и на темы, которые я выбираю, и на мой главный холст. А дальше на меня уже наваливается, как на любого другого человека, тонна информации, которую мы потребляем каждый день: от политических новостей, кризиса стоимости жизни, социальных проблем до красоты природы вокруг, удивительных личных связей, которыми мы обладаем. Наше умение любить и творить становится гремучей смесью, которая оформляется в моих работах.
Есть ли у вас какие-то уникальные методики или подходы к созданию своих работ?
Мне кажется, что каждый художник в своей практике уникален настолько же, насколько обычен. Я очень люблю исходить из собственных интересов и потребностей, возможно, в этом плане я крайне эгоцентрична. Мне важно только внимательно слушать себя и мир вокруг, чтобы получить новый импульс и мысль, максимально быстро записать или зарисовать это. Я не думаю, что согласна со схожим утверждением о том, что необходимо сразу же начинать воплощать проекты в жизнь. В творчестве я очень часто иду от обратного — мне нужно быстро сделать записи и наброски, но раскатывать эту задумку я могу на протяжении многих месяцев, когда опять не почувствую от себя новый импульс — «пора». Мне кажется, что идеи, которые успели настояться и прожить с тобой определенный путь, обычно становятся гораздо более личными: они пропитываются переживаниями, новой информацией, исследованиями.
Существует ли проект, который для вас имеет особое значение?
Мне кажется, будет нечестно сказать, что я люблю одну работу больше, чем другую — это как выбирать любимого ребенка, простите за банальность. Но я могу судить о том, что находит больший отклик у зрителя — это, к примеру, была работа «Urban Primate», которая участвовала в выставке «NY lights». В ней я рассуждала о том, кем мы станем как человеческий вид в будущем, что будет нас характеризовать. Также мне страшно нравится заигрывание с темами объективизации и определении рамок стандартов женской красоты и тела, провокация зрителя на эмоцию. К примеру, в этой работе я утрировала и исказила желание общества видеть идеально гладкое и упругое женское тело со всех сторон. Мне кажется, получилось очень саркастично и вызывающе.
Какие необычные материалы вы применяли в своих работах?
Я очень не люблю ограничения любого рода, так что я довольно быстро поняла, что классические материалы, такие как аквагрим или жирный театральный грим,не могут дать мне той свободы, к которой я стремлюсь, и я становлюсь их заложником если не в цветах, то в текстурах и объемах. В какой-то момент я осознала, что могу использовать все, что резонирует со мной, для конкретных работ и задач, начала экспериментировать с разными красками, многое смешивать самостоятельно и добавлять различные компоненты, меняющие текстуру и форму: глину, гели для волос, мед, масла, муку, косметические пигменты и блестки. Моя студия стала похожа на маленькое производство: мне стало интересно сочетать и соединять все на свете. После этого мне стало любопытно, как можно применять отдельные элементы. Например, стала использовать различные аппликации из искусственных волос, которые я закрепляла желатином, в работу пошло абсолютно все: от перьев и страз до разбитых зеркал и так далее.
Я бы сказала, что любой оправданный материал может быть использован, я против снобизма в этой теме.
Какую роль играет боди-арт в современном искусстве и какие тенденции вы видите в этой области?
Изначально история боди-арта, на мой взгляд, складывалась как возможность экспрессировать телом, выражать то, для чего холст является слишком холодной и обезличенной материей, изучать отношения телесности и сознания. Однако все движение современного искусства и мира для меня сейчас идет в направлении отсутствия законов и рамок в практиках, как будто мы до сих пор исследуем грань дозволенного. Так что, я думаю, боди-арт в какой-то момент несправедливо обошли стороной и начали выделять как отдельную практику не так давно. А ведь в нем есть такое количество возможностей для искусства: это может быть перформанс художника, фотография или видео-арт, а ограничений в практике или материалах вообще не существует. Я очень люблю цитаты русского футуриста Ларионова: «Пора искусству вторгнуться в жизнь» и «Раскраска лица — начало вторжения». Хотя эти фразы датируются началом двадцатого века, в них для меня и сейчас много жизни и смысла.
Я вижу, как многие художники и критики заново начинают интересоваться областью, где мы можем наконец-то уйти от боди-арта в понимании «рисунков аквагримом детям на лицах на семейном празднике» и заново обратиться к смыслам и возможностям выражать и изучать, пробуждать чувства искусством.
С работой «Neuro Metamorphosis» вы выступали на выставке в Лондоне. В чем заключалась концепция боди-арта?
Для меня это была очень трогательная и важная работа: мне предложили поучаствовать в выставке, и ее темой были сны. Я получала высшее образование в сфере биологии — меня всю жизнь страшно интересовал человек как животное, а также то как функционируют организмы, что есть жизнь и смерть. Наверное, я всегда пыталась искать ответы на подобные вопросы, но только эта наука действительно пыталась мне помочь, не давая размытые конструкции и формулировки, которые мы можем услышать с гуманитарной стороны.
Когда я услышала тему выставки, я начала размышлять с двух сторон и концепций: первая заключалась в уникальности тех нейронных связей, которые мы наблюдаем. Даже работая с анатомическими атласами как с референсами, я считала, что это невероятной красоты система, которую хочется показать более широкой публике. Вторая тема, которая меня интересовала, — это те лабиринты и темные уголки сознания, куда мы проваливаемся во время сна и где бродим до пробуждения. Мы никогда не знаем, где окажемся или как наши нейронные связи отреагируют на события в личной жизни, как мозг и подсознание будут перерабатывать это ночью, какую подсказку нам могут дать. Мы можем оказаться как в прекрасных и невероятных вымышленных или реальных мирах, так и в самых страшных воспоминаниях и иллюзиях.
Планируете ли вы в дальнейшем выставляться исключительно как боди-арт художник или есть желание проявить себя в других направлениях?
За годы работы я поняла, что мне действительно комфортно работать в этой области — для меня она настолько многогранна и необъятна, насколько это возможно. Она содержит в себе все и даже больше, что меня завораживает и интересует уже много времени: человек, телесность, наше «Я», вечный поиск ответов и дискуссий. Возможно, в какой-то момент мне станет тесно, и я начну понемногу вылезать за рамки направления, но пока что я очень счастлива.
